Просмотр содержимого документа
«Литературно-музыкальная композиция " Мы с тобой единственно близки."»
Кутлубаева Радмила Булатовна МБОУ Школа №80 г.Самары
Литературно-музыкальная гостиная
«Мы с тобою единственно близки…»
На сцене - журнальный столик, фортепиано, на нем - зажженные свечи. В креслах ученики в роли З.Гиппиус и Д.Мережковского. Позади сидят другие чтецы. На экране кадры из фильма «З.Гиппиус и Д.Мережковский».
Звучит музыка Глюка «Орфей и Эвридика»
1-й чтец
Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский не оставили после себя писем друг другу по той простой причине, что, прожив вместе 52 года, ни на один день не разлучались после свадьбы. В конце 1919 года они покинули Россию, не приняв новую власть однозначно и бесповоротно. Эта непримиримость стала поводом к тому, что их имена были вычеркнуты из русской литературы и общественной жизни первой половины прошлого века. Но время все расставляет по своим местам. И уже кажется, что стихи, проза, воспоминания Зинаиды Николаевны Гиппиус и Дмитрия Сергеевича Мережковского никогда и никуда не исчезали…
Звучит музыка Глюка.
1-й чтец «Мы с тобою единственно близки…»
Музыка Глюка.
1-й чтец Перекличка двух поэтов.
Музыка Глюка.
2-й чтец
Если гаснет свет – я ничего не вижу.
Если человек зверь – я его ненавижу.
Если человек хуже зверя – я его убиваю.
Если кончена моя Россия – я умираю.
(З.Гиппиус «Так есть»)
3-й чтец
Далеких стад унылое мычанье
И близкий шорох свежего листа…
Потом опять глубокое молчанье…
Родимые, печальные места!
Протяжный гул однообразных сосен
И белые, сыпучие пески…
О, бедный май, задумчивый, как осень!..
В полях затишье, полное тоски…
И крепкий запах молодой березы,
Травы и хвойных игл, когда порой,
Как робкие, беспомощные слезы,
Струится теплый дождь во тьме ночной.
Здесь – тише радость и спокойней горе,
Живешь, как в милом и безгрешном сне.
И каждый миг, подобно капле в море,
Теряется в бесстрастной тишине
(Д.Мережковский «Родное», 1896)
(Звучит русская народная песня «По диким степям Забайкалья»)
2-й чтец
Позавчерашний день мы помним лучше вчерашнего. Девятнадцатое столетие мы знаем подробнее двадцатого. К этому были веские исторические и литературные основания. Читая сегодня лирику серебряного века, припоминаем дерзкое вопрошение Николая Гумилева: « Что делать нам с бессмертными стихами?» Ведь каждый лирический отрывок связан с другими, как система арок в соборе. Время развертывает поэтический свиток, который мы постигаем с замиранием сердца.
1-й чтец
Окно мое высоко над землею,
Высоко над землею.
Я вижу только небо с вечерней зарею, -
С вечерней зарею.
И небо кажется пустым и бледным,
Таким пустым и бледным…
Оно не сжалится над сердцем бедным,
Над моим сердцем бедным.
Увы, в печали безумной я умираю,
Я умираю,
Стремлюсь к тому, чего я не знаю,
Не знаю…
И это желание не знаю откуда,
Пришло откуда,
Но сердце хочет и просит чуда,
Чуда!
О, пусть будет то, чего не бывает,
Никогда не бывает:
Мне бледное небо чудес обещает,
Оно обещает,
Но плачу без слез о неверном обете,
О неверном обете…
Мне нужно то, чего нет на свете,
Чего нет на свете…
(З.Гиппиус «Песня», 1893)
(Стихотворение звучит на фоне мелодии Ф.Листа «Грезы любви»)
5-й чтец
Поэты серебряного века были крупными личностями. И едва ли не каждый творил биографию, как художественное произведение. На модный тогда вопрос: «Гений или помешанный?» - давался, как правило, ответ: «И гений, и сумасшедший».
6-й чтец
Уснуть бы мне навек, в траве, как в колыбели,
Как я ребенком спал в те солнечные дни,
Когда в лучах полуденных звенели
Веселых жаворонков трели
И пели мне они:
«Усни, усни!»
И крылья пестрых мух с причудливой окраской
На венчиках цветов дрожали, как огни.
И шум дерев казался чудной сказкой,
Мой сон лелея, с тихой лаской
Баюкали они:
«Усни, усни!»
И, убегая вдаль, как волны золотые,
Давали мне приют в задумчивой тени,
Под кущей верб, поля мои родные,
Склонив колосья наливные,
Шептали мне они:
«Усни, усни!»
(Д.Мережковский «Усни», 1884)
(Звучит ария Каварадоси из оперы Д.Пуччини «Тоска»)
1-й чтец
Кровью и огнем меня покрыли,
Будут жечь, и резать, и колоть,
Уголь алый к сердцу положили,
И горит моя живая плоть.
Если смерть – светло я умираю,
Если гибель – я светло сгорю,
И мучителей моих я - не прощаю,
Но за муку – их благодарю.
Ибо радость из-под муки рвется,
И надеждой кажется мне кровь.
Пусть она за эту радость льется,
За Того, к кому моя любовь.
(З.Гиппиус «Мученица», 1902)
(Во время исполнения этого стихотворения звучит музыка А. Вивальди)
3-й чтец
Зинаидой ее звали за глаза знакомые и незнакомые. Она была очень красива. Высокая, тонкая, гибкая. Золотые косы дважды обвивались вокруг хорошо посаженной головы. Глаза большие, зеленые, русалочьи, беспокойные и скользящие. Улыбка почти не сходила с ее лица, но это ее не красило…
7-й чтец
Казалось, вот-вот с этих ярко накрашенных губ сорвется колющее, недоброе слово. Ей очень хотелось поражать, притягивать, очаровывать, покорять. Но в первую очередь – поражать:
1-й чтец
Небеса унылы и низки,
Но я знаю – дух мой высок.
Мы с тобою так странно близки,
И каждый из нас одинок.
Беспощадна моя дорога,
Она меня к смерти ведет.
Но люблю я себя, как Бога, -
Любовь мою душу спасет.
Если я на пути устану,
Начну малодушно роптать,
Если я на себя восстану
И счастья осмелюсь желать, -
Не покинь меня без возврата
В туманные, трудные дни.
Умоляю, слабого брата,
Утешь, пожалей, обмани.
Мы с тобою единственно близки,
Мы оба идем на восток.
Небеса злорадны и низки,
Но я верю – дух наш высок.
(З.Гиппиус «Посвящение», 1894)
3-й чтец
Зинаида румянилась и белилась густо, откровенно, как делают это актрисы для сцены. Это придавало ее лицу вид маски, подчеркивало ее выверты, ее искусственность… Высоко откинув острый локоть, она поминутно подносила к близоруким глазам золотой лорнет и, прищурившись, через него рассматривала людей, как букашек, не заботясь о том, приятно ли им это или нет.
8-й чтец
Такой словесный портрет свидетельствует о том, что равнодушно к Зинаиде Гиппиус не относились, ее не могли не замечать: слишком ярким, сотканным из противоречий, высоких и низких устремлений была она человеком. Слишком раскованно, открыто заявляла о себе не только в литературной среде и светском обществе, но и в творчестве.
2-й чтец
Смотрю на море жадными очами,
К земле прикованный, на берегу…
Стою над пропастью – над небесами –
И улететь к лазури не могу.
Не ведаю, восстать иль покориться,
Нет смелости ни умереть, ни жить…
Мне близок Бог – но не могу молиться,
Хочу любви – и не могу любить.
Я к солнцу, к солнцу руки простираю
И вижу полог бледных облаков…
Мне кажется, что истину я знаю –
И только для нее не знаю слов.
(З.Гиппиус «Бессилие», 1893)
(Звучит «Элегия» Масне в исполнении Ф.Шаляпина)
3-й чтец
Современники называли ее многими именами: «Зиночка» (В.Брюсов), «Зинаида Прекрасная» (А.Блок), «Зеленоглазая наяда» (А.Белый), «белая дьяволица», «декадентская мадонна», «дама с лорнетом», даже «общероссийская классная дама». Все, кто знал Зинаиду Гиппиус, замечали в ней нечто особенное. «Зинаида Николаевна действительно обладала какими-то и душевными, и, главное, физическими свойствами, делавшими ее непохожей на своих современниц», - вспоминает секретарь журнала «Весы» Бронислава Погорелова.
(Звучит музыка А. Вивальди)
1-й чтец
Сама же Гиппиус называла себя «мисс Тификация». И, действительно, мистицизм был частью ее внутреннего мира, и мистификация – свойством натуры, проявляющемся и в поведении, и в оригинальной прическе, и в манере одеваться, и в манере письма.
5-й чтец
Мужской псевдоним (Антон Крайний, Товарищ Герман) обозначал ее стремление подчеркнуть «мужское» место в литературном мире, выйти из типично женского мирка, подняться над «женской» литературой.
1-й чтец
Мой друг, меня сомненья не тревожат.
Я смерти близость чувствовал давно.
В могиле, там, куда меня положат,
Я знаю, сыро, душно и темно.
Но не в земле – я буду здесь, с тобою,
В дыханье ветра, в солнечных лучах,
Я буду в море бледною волною
И облачною тенью в небесах.
И будет мне чужда земная сладость,
И даже сердцу милая печаль,
Как чужды звездам счастие и радость…
Но мне сознанья моего не жаль,
Покоя жду…Душа моя устала…
Зовет меня природа-мать…
И так легко, и тяжесть жизни спала…
О, милый друг, отрадно умирать!
(З.Гиппиус «Отрада», 1889)
7-й чтец
После Гиппиус, после ее экстравагантного опыта и Анне Ахматовой можно было требовать, чтобы ее называли поэтом, а не поэтессой, и Марине Цветаевой легче было ощутить себя равной среди великих современников-мужчин: Блока, Маяковского, Пастернака…
8-й чтец
В «Автобиографической заметке» Зинаида Николаевна выделяет события своей жизни. Конечно, в первую очередь, родовые корни:
2-й чтец
Семья Гиппиус ведет свое начало от Адольфа фон Гинста, переменившего свою фамилию на фон Гиппиус и переселившегося в Россию (в Москву), кажется, в 16 веке… из Мекленбурга… Русской крови в Гиппиус значительно больше: ее бабушка с отцовской стороны и мать были русскими. С раннего детства она увлекается поэзией. Зинаида Николаевна вспоминает: «Когда мне было 11 лет, я уже писала стихи… Стихи мои всем казались испорченностью, но я их не скрывала. Вот помню кусочки из одного из самых первых:
1-й чтец
Давно печали я не знаю
И слез давно уже не лью.
Я никому не помогаю,
Да никого и не люблю
Любить людей – сам будешь в горе.
Всех не утешишь все равно.
Мир – не бездонное ли море?
О мире я забыл давно
Я на печаль смотрю с улыбкой,
От жалоб я храню себя.
Я прожил жизнь мою в ошибках,
Но человека не любя».
(Звучит музыка А.Вивальди)
5-й чтец
В ноябре 1888 года в журнале «Северный вестник» появилось первое стихотворение Гиппиус, а в январе 1889 года она вышла замуж за поэта Дмитрия Мережковского.
(Звучит фрагмент из «Свадебного марша» Мендельсона)
Уже на исходе жизни, начиная книгу о нем, она писала:
1-й чтец
«Мы прожили с Мережковским 52 года, не разлучаясь со дня нашей свадьбы в Тифлисе ни разу ни на один день».
Брак с Мережковским был для Гиппиус источником не только литературных знакомств и связей, но и сильнейшим стимулом к собственному самоопределению. Без сомнения, и ее влияние на мужа было велико.
3-й чтец
Мережковский не мог похвастаться громкой родословной. Прадед писателя был войсковым старшиной в Украине, в городе Глухове, а дед лишь в царствование императора Павла I приехал в Петербург и поступил младшим чином в Измайловский полк.
6-й чтец
«Тогда-то, вероятно, - писал Дмитрий Сергеевич, - и переменил он свою малороссийскую фамилию Мережки на русскую – Мережковский». В жилах бабушки текла древняя кровь Курбских.
4-й чтец
Происхождение, воспитание, образование как будто не предполагали появление в семье «бунтаря», разрушителя традиций, критика имперских и церковных устоев, книги которого арестовывались цензурой, а самого его едва не отлучили от церкви.
(Звучит музыка «Адажио» Альбинони)
3-й чтец
Изгнанники
Есть радость в том, чтоб люди ненавидели,
Добро считали злом,
И мимо шли, и слез твоих не видели,
Назвав тебя врагом.
Есть радость в том, чтоб вечно быть изгнанником,
И, как волна морей,
Как туча в небе, одиноким странником
И не иметь друзей.
Прекрасна только жертва неизвестная:
Как тень хочу пройти,
И сладостна пусть будет ноша крестная
Мне на земном пути.
4-й чтец
Драма отцов и детей обозначилась рано. В многодетной, внешне благополучной семье Мережковский чувствовал себя одиноким и несчастным, боялся и не любил отца.
(Звучит музыкальный отрывок)
6-й чтец
«У меня не было школы, как не было семьи», - скажет он позднее. Юному Мережковскому навсегда запомнилась ссора между отцом и старшим братом из-за убийства Александра II. Ссора эта свела в могилу мать. Тоска вылилась в стихи:
3-й чтец
Познал я негу безотчетных грез,
Познал и грусть, - чуть вышел из пеленок.
Рождало все мучительный вопрос
В душе моей, запуганный ребенок,
Всегда один в холодном доме рос
Я без любви, угрюмый, как волчонок,
Боясь лица и голоса людей,
Дичился братьев, бегал от гостей…
8-й чтец
Детские опыты стихов были откровенно слабы. В памяти Мережковского на всю жизнь осталась фраза Достоевского: «Слабо…плохо…никуда не годится…чтоб хорошо писать, страдать надо, страдать!»
4-й чтец
Эти ли слова, умственные ли искания породили раздвоение, характерное для его личности и творчества. Оно будет порождать метания из одной крайности в другую, вплоть до попытки примирить антихристианский нигилизм Фридриха Ницше с исканиями Вселенской церкви Владимира Соловьева.
6-й чтец
Из преисподней вопию
Я, жалом смерти уязвленный:
Росу небесную твою
Пошли в мой дух ожесточенный.
Люблю я смрад земных утех,
Когда в устах к Тебе моленья –
Люблю я зло, люблю я грех,
Люблю я дерзость преступленья.
Мой враг глумится надо мной:
«Нет Бога, жар молитв бесплоден».
Паду ли ниц перед Тобой,
Он молвит: «Встань и будь свободен».
Бегу ли вновь к Твоей любви, -
Он искушает, горд и злобен:
«Дерзай, познанья плод сорви,
Ты будешь силой мне подобен».
Во мне горит желаньем кровь,
Во мне таится семя тленья.
О, дай мне чистую любовь,
О, дай мне слезы умиленья.
И окаянного прости,
Очисти душу мне страданьем –
И разум темный просвети
Ты немерцающим сияньем!
(Д.Мережковский)
Музыкальная пауза
5-й чтец
Символические стихотворения Мережковского отражали разочарованность в идеалах добра, ужас одиночества перед равнодушием общества и неотвратимостью смерти, трагическую неспособность личности выйти за пределы своего «Я». Например, в стихотворении «Одиночество»:
3-й чтец
Поверь мне: люди не поймут
Твоей души до дна!..
Как полон влагою сосуд,-
Она тоской полна.
Но вечно дремлет в тишине
Вдали от всех друзей,-
Что там, на дне, на самом дне
Больной души твоей.
Чужое сердце – мир чужой,
И нет к нему пути!
В него и любящей душой
Не можем мы войти.
И что-то есть, что глубоко
Горит в твоих глазах,
И от меня – так далеко,
Как звезды в небесах…
В своей тюрьме, – в себе самом,
Ты, бедный человек,
В любви, и в дружбе, и во всем
Один, один навек!..
(Д.Мережковский «Одиночество»)
(Музыкальная пауза)
5-й чтец
Мережковский пытался заново рассмотреть основы христианства. В этом огромную роль сыграла его жена и единомышленник Зинаида Гиппиус. Мережковские, правда, предпочитали «свою маленькую церковь», стремясь совместить ее с церковью большой. В 1901 году они добиваются у Синода учредить в Петербурге «Религиозно-философские собрания», которые просуществовали недолго, до апреля 1903 года.
2-й чтец
После событий революции 1905 года Мережковские уезжают в Париж до 1914 года. Оттуда звучат пророчества поэтов: «…с крушением русской церкви с русским царством не ждет ли гибель Россию?» Но подобные пророчества услышаны не были.
(Звучит музыка Альбинони «Адажио»)
За границей же были написаны трепетные строки о далекой Родине:
7-й чтец
Ни злом, ни враждою кровавой
Доныне затмить не могли
Мы неба черты величавой
И прелесть цветущей земли.
Нас прежнею лаской встречают
Долины, цветы и ручьи,
И звезды все так же сияют,
О том же поют соловьи.
Не ведает нашей кручины
Могучий, таинственный лес,
И нет ни единой морщины
На ясной лазури небес.
(Д.Мережковский «Природа»)
4-й чтец
Мережковскому одинаково важны и дороги правда небесная и правда земная, дух и плоть. Это важно и для Зинаиды Гиппиус. Основные темы ее стихов – душевная раздвоенность, трагизм одиночества, разлад действительности и мечты. Тут они с Мережковским идеально дополняют друг друга.
6-й чтец
Изнемогаю от усталости,
Душа изранена, в крови…
Ужели нет над нами жалости,
Ужель над нами нет любви?
Мы исполняем волю строгую,
Как тени, тихо, без следа,
Неумолимою дорогою
Идем – неведомо куда.
Мы падаем, толпа бессильная,
Бессильно веря в чудеса,
А сверху, как плита могильная,
Слепые давят небеса.
(З.Гиппиус «Крик», 1896)
(Звучит музыкальный фрагмент из начала композиции: Глюк «Орфей и Эвридика»)
2-й чтец
Судьба Мережковских была драматичной в связи с эмиграцией в 1919 году и невозможностью возвращения. Мережковский умер в 1941 году, Гиппиус – в 1945, не завершив последнего литературного труда – воспоминаний о Мережковском.
1-й чтец
Тебя приветствую, мое поражение,
Тебя и победу люблю я равно,
На дне моей гордости лежит смирение,
И радость, и боль – всегда одно.
Над водами, стихшими в безмятежности
Вечера ясного, - все бродит туман,
В последней жестокости есть бездонность нежности
И в Божией правде – Божий обман.
Люблю я отчаянье мое безмерное,
Нам радость в последней капле дана.
И только одно я знаю здесь верное:
Надо всякую чашу пить – до дна.
(З.Гиппиус «До дна», 1901)
Роли исполняли:
З.Гиппиус – ученица ____ класса
Д.Мережковский – ученик ____ класса
Участники – ученики ________________________классов
В «Башне духов» сегодня звучали стихи З.Гиппиус и Д.Мережковского, музыка Глюка, Вивальди, Масне, Пуччини, Мендельсона, Альбинони, Листа. Прозвучали голоса Плачидо Доминго, Федора Шаляпина.
Литературно-музыкальная гостиная состоялась в апреле 2006 года.
Замдиректора по УВР __________________Каримова Е.В.
