Цикл « Из семейных архивов…»: из воспоминаний детей войны Пшеницин Владимир Васильевич.

Цикл « Из семейных архивов…»: из воспоминаний детей войны

Пшеницин Владимир Васильевич, 27 мая 1939 года рождения, житель деревни Морозово, Волосовского района, Ленинградской области.

Когда началась война, Володе исполнилось всего два года. Детские впечатления и рассказы родных о войне навсегда врезались в детскую память и сохранились на всю жизнь. Сейчас, будучи уже пожилым человеком, он охотно делится своими воспоминаниями. Вот некоторые из них...
… Очень хорошо запомнилось отступление наших войск от линии фронта, позже названного «Лужский оборонительный рубеж», и от деревни Сабск. По рассказам солдат жители деревень знали, что карт не было, и воинские части отступали по болоту, на деревни Дамашево и Муликово. А выходили части с болот в деревню Худачево. Сколько осталось военной техники на Муликовском болоте не знает никто. Вести количественный урон техники не представлялось возможным из-за ожесточенных боёв. Однако в детском сознании мальчишки сохранилось, что техникой была завалена вся дорога. Деревня Муликово стояла среди болот, на небольшой возвышенности. Дорога шла от деревни Извоз, до Муликово по болоту и от Муликово, до деревни Худачево тоже по болоту. В обозначенных населенных пунктах утонуло техники очень и очень много, в численном выражении данных нет. Владимир Васильевич рассказывает, что очень много техники, особенно машин «Полуторок» было брошено не далеко от деревни Худачево. На полях считать технику было некому, да в то время и не до этого было. Подбитые танки находились в радиусе деревень Морозово и Волпи и местные жители насчитали 10 единиц боевой техники. За домом, где жила семья Володи, на огородах, примерно в 100-150 метрах находился поврежденный танк. И, в сторону от деревни Волпи, на соседском огороде тоже был подбитый танк. Дом семьи Медведевых был последним в Волпинском направлении, до деревни Волпи радиус составляет примерно один километр и здесь насчитали еще 8 единиц подбитых танков. Детская память не сохранила модель танков, да и не знали их тогда мирные жители. Когда вернулись наши бойцы, два или три танка угнали своим ходом, говорили, что на двух танках были сбиты гусеницы, а что было, с третьим танком не знали, но ушел он своим ходом. Про танкистов Владимир Васильевич не мог сказать ничего, остались ли, они живы, или нет, он не знает. Вспомнил еще про один танк, который был подбит около «плитняка», так жители деревни называли местный лесок, который находился в трехстах метрах от дороги в сторону деревни Шадырицы.

Владимир Васильевич рассказал и о том, что в метрах пятидесяти от Медведева дома, у края дороги, были похоронены два солдата. После войны, останки этих солдат перезахоронили с воинскими почестями на братском кладбище в деревне Яблоницы.

Память, память. Какие ещё истории вернёшь из небытия. Владимир Васильевич поделился воспоминаниями о бойцах. Солдаты в деревне событие само по себе запоминающееся, а тут ещё с ними по фляге. Вот и решили мужики посмотреть, что же в них налито. Фляги алюминиевые и когда открыли пробки и стали выливать на землю, полилось молоко, как только оно касалось земли, становилось творогом, с двух фляг получилось две горочки творога. Вот такое детское воспоминание.

На северном поле у леса, со стороны деревни Рагулово, была организована оборона, этот участок защищал, со слов жителей деревни, коммунистический батальон «Дальний». У деревни Котино оборону держали курсанты, там сейчас братская могила. Коммунистов и курсантов погибло очень много. После войны мальчишки бегали на Северное поле искать оружие и боеприпасы. Оружия, винтовок с гранатами и патронов находили очень много, часто целыми упаковками, в цинковых коробках. Автоматов почти не находили, а пулеметы «Максим» попадались. Немецкое оружие ребята находили очень редко. Находили кавалерийские карабины, у ребят они ценились высоко.

Вспомнил Владимир Васильевич и расстрел немцами семьи евреев беженцев. Происходило это за домом Булик, по дороге на «Городню», где была зерно-сушилка. Через дорогу от нее, в кустах могилка, в ней и похоронена семья евреев, которую расстреляли немцы.

Владимир Васильевич поделился воспоминаниями и о двух самолетах, которые были сбиты, один кукурузник упал не далеко от дома дяди Вани Моисеева. Это первый дом от деревни Кряково, примерно в полукилометре от их дома. Вдоль дороги от деревни Морозово на деревню Кряково была полоса крупного кустарника ольхи. Через этот кустарник шла полевая дорога, с правой стороны этой полевой дороги на межу и упал подбитый кукурузник. Он сгорел, про летчика Владимир Васильевич ничего не знает. А на краю Муликовского болота у леса, где упал подбитый истребитель, летчик остался жив, но был ранен, его спасла Лена Поворова. Она привела летчика к себе домой и перевязала раны. Все, мы, разные. Нашлась какая-то «сволочь», она видела, как Лена вела к себе домой летчика и донесла о них немцам. Так лётчик попал в плен. Уже после войны выяснилось, что он остался жив. Лётчик приезжал к тете Лене и благодарил ее за то, что она помогла ему выжить.

Рассказал Владимир Васильевич немного и о том, как выгнали немцы его семью из своего дома, когда советские войска начали освобождение от оккупации фашистов. Рядом с домом Володи был бывший барский дом, большой, кирпичный, к нему было пристроено два больших скотных двора. В настоящее время он очень разрушен. При немцах, там стояли кавалерийские кони. Убирал у этих коней немец по имени Курт. Он очень любил поговорить с Володиной бабушкой. Говорил он по-русски не очень хорошо, но понять было можно. Он часто говорил бабушке, что у него «драй киндер» и воевать он не хочет. Говорил немец и о том, что пусть «Сталин и Гитлер между собой дерутся, если им хочется, а нам простым людям это не нужно». Так вот этот Курт сшил Володе и его сестре бурки, ведь была зима, а детям обуть было нечего. Так же сшил детям и по ватнику. Запомнил Володя Курта еще и потому, что по настроению он любил петь. А пел всегда один и тот же куплет из какой-то песни, его Владимир Васильевич помнит до сих пор:

«МАЙНЕ ФОЦЭ ПРИМА

МАЙНЕ ФОЦЭ ГУД

ДРАЙ ТАГН ФИКИНГ

МАШИНКА НИКЕ КАПУТ».

Получается, что немец Курт скучал по своим детям, отчего очень плакал, когда детей утром мама и бабушка усаживали в сани, запряженные лошадью. Немцы собрали жителей деревни в колонну. Люди плакали, никто не знал, куда их гонят. Было очень много детей и стариков. Лошадей подгоняли плетками, стегали их по мордам. Лошади были тощими, кормили их, считай одной соломой. Так вывозили жителей из родной деревни. Проехали деревни Кряково, Рагулово, Новые и Старые Смолеговицы. Проехали через железнодорожный переезд в деревне Молосковицы, часа через три, может через четыре привезли всех в деревню Каложицы. Распрягли лошадей у большого скотного двора на краю речки и сразу заметили, что там дымились армейские кухни. Матери под командой немца, зачем то пошли в скотный двор, примерно через полчаса вернулись. От мамы Володя узнал, что семья будет ночевать на скотном дворе. Собрали «пожитки» и пошли во двор. Пол в скотном дворе был застелен сеном и соломой. Для семьи Володи выделили место в самом углу, там и устроились. Потом мама куда-то ушла, а дети остались с бабушкой. Людей на скотном дворе было много, слышался постоянный гул от разговоров людей, слышались плач и ругань. Пришла мама и сказала, что нужно идти всем за обедом. Все пошли за обедом, шли с котелками, кастрюльками, у кого что было. Наливали суп большим черпаком, черпак на одного человека. Удивило всех то, что суп был почти с одного мяса. Оказалось, что в соседнем дворе стояли коровы, их резали и варили обед, с собой-то их не возьмешь. На четверых давали буханку хлеба, называли его «эрзацхлебом». Говорили, что этот хлеб мог храниться очень долго и , что в него добавляли опилки. Ели все, голод не «тётка»! Запомнилось, что кормили людей два раза в день. Так прожили в деревне Каложицы три дня. После чего опять всех собрали и поехали дальше. Сколько прошло времени Володя не помнит, проехали станцию Вруда, и в конце концов приехали в деревню Тресковицы.

Запомнилось Володе и то, что в пути остановились у какого-то дома, из дома вышли трое немецких солдат, один из них заговорил на русском плохо, но мама его понимала. Он показал ей на огороде ревень с горохом и сказал, что мы можем брать. Немцы сказали, что дальше по улице школа и в ней хранится картофель, можно тоже пойти и взять. Велели зайти в дом. На кухне стоял большой стол, а на нем пачки галет, хлеб, какие-то консервы в банках и крупы в пачках. Эти продукты и отложились в детской памяти.

Помнит Владимир Васильевич и такой эпизод, когда немец дал им с сестрой Люськой конфет и сказал: «Все, мы уходим Бабка». Прожила семья там несколько дней. Однажды к дому, где жил Володя, прибежал Генка Кузихин и сказал, что наши наступают и нужно собираться домой, так как возвращаются хозяева домов из эвакуации. Соседи подтвердили новость, принесенную Геной. Все стали собираться обратно домой и семья Володи тоже.

Немцы уже все «сбежали» и колхозники двинулись в обратный путь - домой. Когда выехали на большую дорогу, то увидели, то чего так долго ждали. Сплошным потоком двигались наши войска. Катюши, танки, орудийные установки, пехота и на танках и на машинах и на бронетранспортерах и своим ходом. Столько боевой техники и пехотных частей я больше никогда не видел и дай бог, чтобы этого больше никогда не видеть. Добирались домой в два раза дольше, но люди были счастливы. Наконец-то все были свободны. Жизнь после освобождения была не легка. Трудно было поднимать разрушенное войной народное хозяйство, но страна выиграла войну, победила фашизм, и это было самое главное!

Воспоминания своего деда записал студент 2 курса 721 группы Казанцев Н.Н.

23.03.2015 г.

Руководитель Гарбовская М.В.