РОЛЬ СЕМЬИ В ЖИЗНИ СЛАВЯН

МБОУ КШ г. Ставрополь

Зимин Алексей, 9А класс

РОЛЬ СЕМЬИ В ЖИЗНИ СЛАВЯН

Человек во все времена являлся членом каких – либо общественных групп: половозрастных, социальных, религиозных и так далее. Человеку неизменно делается очень не по себе, когда ему приходится покинуть привычную группу — например, когда его отлучают от Церкви, исключают из политической партии, лишают воинского достоинства.

Даже сейчас разрыв с группой зачастую происходит крайне болезненно и кончается, увы, не только переживаниями. Тут и инфаркты, и самоубийства, и алкоголизм, и наркотики. А в древности дело обстояло ещё намного серьёзней.

Семья, род тоже представляет собой группу, и притом очень крепкую - уж если её значение и сейчас для нас весьма велико, то для древнего человека его род определял всё.

Уже не раз говорилось, что при родовом строе человека рассматривали не как индивидуальность, а в первую очередь как члена того или иного рода.

Все слышали поговорку: «По одежке встречают…», но мало кто помнит, что она явилась к нам из тех далеких времен, когда узор, покрой и расцветка одежды говорили, из какой местности тот или иной человек, их какого он племени, из какого рода. Часто этого хватало, чтобы немедленно решить, как следовало вести себя с незнакомцем. Ведь у каждого рода имелась определенная репутация: одни славились честностью и благородством, другие были известны задиристым нравом. И лишь потом, близко познакомившись с человеком, оценив его личные качества, его «провожали по уму».

Мощную поддержку рода человек чувствовал постоянно. Случись вражеский набег или стихийное бедствие — и многочисленный род мчался на помощь: отстроить дом погорельцу, приютить обездоленных, поделиться последним. Помогал род оступившемуся человеку. По законам древних славян род и семья нёсли коллективную ответственность за каждого своего члена — например, платили за правонарушителя штраф или возмещение обиженному, чтобы потом, уже дома, в семейном кругу, по-свойски всыпать провинившемуся: впредь не срами рода! Часто суд вполне мог решить спорный вопрос в пользу человека, который привёл с собой больше родни, — и дело тут не только в том, что родня эта была богата и хорошо вооружена.

Если же совершалось убийство, вступал в силу закон кровной мести, существовавший, о чём иногда забывают, и у славян. При этом было чётко оговорено, какой родственник за какого должен мстить. Эта месть была направлена не обязательно на убийцу. Мстители старались досадить не столько ему самому, сколько роду, вырастившему злодея. Как же это сделать? А вот как: истребить самого лучшего, самого уважаемого и знаменитого человека...

Мы привыкли возмущаться «диким обычаем» и при этом почему-то упускаем из виду, что в ту пору не существовало ни милиции, ни полиции, ни прокуратуры, а князь с его правосудием был, как правило, далеко. Между тем возможность кровной мести служила серьёзным сдерживающим началом. Каждый человек знал, что отвечает не только за себя одного — его необдуманные поступки неотвратимо навлекут беду на весь род. Поэтому глубоко не правы те, кто считает, будто, следуя законам кровной мести, люди только и делали, что резали друг дружку. Подобное начинает происходить как раз тогда, когда рушатся семейные связи.

Никто не хотел срамиться перед родственной группой — как перед ныне живущими, так и перед умершими и теми, кто ещё не рождён.

Окончательно ли ушёл в прошлое страх перед авторитетным мнением рода? Отнюдь. До сих пор не случайно вызывают в школу родителей двоечников: в присутствии родни (если только ещё не вконец поте­ряна совесть) тех почему-то гложет такой стыд, которого не могут внушить учителя. Если в городах имеются различные диаспоры, землячества, то обращение к ним с просьбой урезонить нарушителей закона, часто действенны.

Большая семья состояла из нескольких поколений родственников. Они жили под одной крышей или в тесном соседстве, сообща трудились и сообща потребляли продукты своего труда. Подобный род, «сидевший» в дебрях нехоженого леса, находился, как мы бы теперь выразились, на полном самообеспечении. Пищевых излишков было немного, но никто и не голодал. А нужда в посуде, одежде, орудиях труда полностью удовлетворялась изделиями домашнего ремесла. Торговать было особо нечем и, главное, незачем. Это значит, что род не очень-то интересовался не то что чужеземцами, но даже и ближайшими соседями, кроме тех случаев, когда вставал вопрос о невестах для юношей или о женихах для девушек. Земля и имущество находились в общей собственности членов рода; бедность или богатство были делом неслыханным. Большими семьями жили там, где «малой» семье (муж, жена и маленькие дети) трудно выжить одной, без опоры на многочисленных родственников.

К VIII—IX векам родовой строй у древних славян в самом деле уходил в прошлое. Изменившиеся условия жизни, возросшая производительность труда привели к тому, что большая семья всё чаще стала распадаться на малые, каждая из которых жила своим отдельным хозяйством. Но родство занимает особое место.

Кого во все века считали и считают обиженным судьбой, самым обездоленным и достойным жалости? Сироту — человека, по тем или иным причинам лишённого родственников. К кому, случись беда, в первую очередь обращаются за подмогой? К родственникам. А тот, кому доводилось сидеть за большим и шумным столом рядом с родителями, тётями, дядями, братьями, сестрами, племянниками и иной роднёй — полон дом народу, и все родственники! — тот подтвердит, что за подобным столом царит совершенно особая атмосфера. И нет напасти хуже, чем семейный разлад, не говоря уж о кровавом раздоре между роднёй... «Братоубийственная война» не случайно звучит особенно страшно, хотя не бывает на свете нестрашной войны. Да и просто поссориться с родственником как-то обиднее, чем с чужим человеком.

Слово «изгой», которым обозначали славяне ушедшего от родни человека, происходит не от слова «изгонять», как это на первый взгляд кажется, а от древнерусского «гоить» — «жить, пользоваться уходом». «Изгой» — буквально «лишённый жизни», вычеркнутый из жизни. Таких «вычеркнутых» называли ещё «извергами», оттого что род «извергал» их из себя. Легко предположить, что от отчаяния и безысходности такие люди нередко обращались к разбою: наверное, не случайно в современном русском языке «изверг» - это жестокий, безнравственный человек. Живет и выражение «изверг рода человеческого» - некто, своими делами лишивший себя звания человека.

И всё это через тысячу с лишним лет после того, как родовой строй у славян разложился.

И даже более: исследователи не сомневаются, что лучше всего идут дела у коллектива, который схож с дружным родственным кланом.

Как уже было сказано, что с повышением производительности труда большие семьи постепенно распадаются на малые - для каждодневного выживания становится не нужен большой коллектив. Но когда условия жизни почему-либо меняются в худшую сторону (происходит переселение на новое место или верховная власть резко увеличивает поборы), малые семьи родственников зачастую вновь сплачиваются в большую.

Ни о какой власти мужа над женой, а значит, и о жестоком, деспотическом отношении к ней в древнем роду не могло быть и речи. Власть и деспотизм начи­наются тогда, когда имеет место имущественное неравенство — иначе с какой бы стати женщина безропотно сносила обиды? Между тем члены рода, как уже говорилось, владели всем сообща. А кроме того в ту пору ещё жива была память о матриархате — периоде в истории человечества, когда главное значение в повседневной жизни имели психологические качества, присущие именно женщинам: уравновешенность, рассудительность, стремление умножать и хранить, а не разрушать. Конечно, не следует думать, будто при матриархате женщины охотились и валили лес, а мужчины сидели дома с детьми. Вероятнее всего, разделение труда было таким же, что и в позднейшие эпохи, ведь разница в физических возможностях была та же, что и теперь. Просто первобытный мужчина, которого мы привыкли считать «диким и грубым», гораздо лучше своего теперешнего собрата понимал, чем в действительности является Женщина для человечества. Мужчина считал себя хранителем и защитником Женщины — золотого фонда человечества, а вовсе не её «повелителем и господином». «Смена власти» произошла гораздо позже — когда человечество выучилось воевать.

Иногда приходится слышать, будто матриархат — это вообще выдумка. Не могло, дескать, такого быть никогда. Однако послушаем специалистов: по их мнению, точкой отсчёта родственных отношений является женщина.

Или вот иной пример. В историческую эпоху главой семейной общины оказывается чаще всего уже мужчина. У русских он называется «большак», «старшой» и так далее. У южных славян это «домачин», «домакин», «господарь», «главатарь» и тому подобные, что в переводе, кажется, не нуждается. Термины, существующие в других языках, тоже в основном имеют значение «глава дома», «старший». Так вот, непременной спутницей большака была большуха («старшая») — главная женщина в доме. Она заправляла хозяйством внутри дома и вообще всем, чем ведали женщины. И в этой сфере большак без её согласия не мог ничем распоряжаться! Почёт и уважение, оказываемые большухе, также являются, по мнению учёных, прямым наследием матриархата.

После смерти мужа энергичная и деловая большуха нередко становилась главой рода - даже при наличии взрослых сыновей, имеющих свои семьи. Порою передача власти происходила и при жизни большака. Случалось и так, что семью возглавляла незамужняя девушка — были бы смётка да ум. Такие случаи отмечены этнографами, и где! На Кавказе, который в нашем обыденном понимании — сущий «заповедник» воинственных и властных мужчин.

Учёные пишут: наблюдения за внутренней жизнью большой семьи часто развеивают миф о приниженном положении женщины. Большак и большуха древности не были самовластными правителями семьи, они осуществляли лишь исполнительную власть. При этом, распоряжаясь трудом домочадцев, глава семьи не лежал весь день на лавке: он сам был первым работником и в любом деле показывал пример. Важнейшие же вопросы, касавшиеся хозяйственной деятельности и личной жизни членов рода обсуждали и решали на семейном совете; этот-то совет и был высшей властью в семье. На совете мужчины и женщины имели равное право голоса, и весомость каждого голоса определялась лишь мерой личного авторитета.

В таком роду невозможно вообразить себе ни всеми забытых, брошенных стариков, ни покинутых детей - стыд и позор современного общества. Все дети, мальчики и девочки, находились под присмотром женщин, а по достижении определённого возраста мальчики поступали под опеку главы семьи, девочки же — в ведение большухи. Энергичный старейшина, мудрая большуха, дружные работящие взрослые, ухоженные дети, окруженные почетом старики – члены большой семьи древности жили с полным по тем временам комфортом, вещественным и духовным.

Использованная литература

Афанасьев А. Н. Древо жизни: Избранные статьи. М., 1982.

Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1994. Т. 1, 2, 3.

Белецкая Н. Н. Языческая символика антропоморфной ритуальной скульптуры // Культура и искусство средневекового города. М., 1984.

Ерёмина В. И. Ритуал и фольклор. Л., 1991.

Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974.

Криничная Н. А. Русская народная историческая проза. Л., 1987.

Русский народный свадебный обряд. Л., 1978.

Рыбаков Б. А. Календарь IV века из земли полян // Советская археология. 1962.

Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1987.

Седов В. В. Восточные славяне в VI—XIII веках. М., 1982.

Тайлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989.

Токарев С. А. Ранние формы религии. М., 1990.

Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. М., 1982.

Фрэзер Д. Д. Золотая ветвь. М., 1980.

Чмыхов Н. А. Истоки язычества Руси. Киев, 1990.